о1.ФИО\прозвища.
Chase Miller | Чейз Миллер.
К своему имени парень относится с бесконечной ненавистью, считая его едва ли не худшим из всех возможных, но при этом, не рискнув его сменить. В то же время, не прижилось ни одно из возможных прозвищ, но извращения над именем только приветствуются. Отчего-то предпочитает, чтобы к нему обращались по фамилии.

о2.Возраст.
23 года.
Руководствуясь никому не известными мотивами, Чейз почти никогда не называет людям своего настоящего возраста, в различных компаниях оказываясь то двадцатилетним, то дотянувшим до всех двадцати шести, если не выше – и не важно, будет ли соответствовать внешность запросу. А точную цифру тем временем знают только несколько людей из всех.

о3.Раса.
Простой смертный, человек, одним словом.

о4.Ориентация.
Би.

о5.Внешность.
Не желаете ли поспорить? Спорим, что, встретив Чейза и только мельком пробежавшись по юноше взглядом, вы, скорее всего, обернетесь ему вслед и уж точно запомните эту странную человеческую особь надолго? Пусть даже вы не запоминаете случайных лиц, этот парень бросится вам в глаза, в первую очередь, по одному только простому признаку – альбинизм. Да-да, те самые молочно-белые волосы и красные глаза, на первых порах нередко пугающие окружающих. Всю свою жизнь парень зарабатывал себе комплекс в плане внешности, дергался от малейших проявлений внимания и вслед за неудачным именем проклинал и исключительную внешность. Но, как и в случае с именем, далеко от бессильной злобы не ушел. Порывы перекрашивать волосы зашли не дальше пепельно-серого цвета, остановленные остатками разума, а так же пониманием того, что психика окружающих не выдержит сочетания красных глаз и темных волос – но не глаза же себе выкалывать. А после просто наплевал на мнение людей, какая к черту разница, что они о нем думают и с какой радости вдруг нужно считаться с их мнением. Кстати говоря, понятия прически для Чейза не существует даже теоретически, на голове творится ровно то, что было создано в естественных условиях, без малейших вмешательств со стороны человека. Итак, и вот он все же остался таким, каким был, и вот он перед вами, такой, какой он есть:
Не слишком высокий, но все-таки далеко не низкий юноша, вечно ссутулившийся и почти всегда безразлично отводящий взгляд. Безразличие там просвечивает буквально во всем, одна походка чего стоит, шумное шарканье ногами по земле, как шел бы человек, испытывающий безмерную усталость. Но на самом деле никакой усталости нет, есть только привычка и легкое искривление позвоночника, из-за схожей привычки, ранее упомянутой постоянной сутулости, и возникшее. И, так или иначе, это все лишь при поверхностном осмотре, стоит взглянуть чуть более детально, и следы безразличия стремительно исчезают из образа. В первую очередь, безусловно, значение вновь обретают глаза. Глаза живые, яркие, как только хозяин забывает, что их нужно скрывать. Эмоций на лице через них высвечивается превеликое множество. Если учесть, что глаза еще и постоянно влажно блестят, то это создает ощущение каких-то особо острых переживаний или волнения во взгляде, что в образе играет положительную роль. Но, согласитесь, если бы люди осознавали, что глаза блестят вовсе не от повышенной эмоциональности, а от жуткой рези при взгляде на свет, то мало кто добровольно согласился бы на подобную особенность. В принципе, Чейз достаточно редко скрывает эмоции – порой создается впечатление, что подобным образом он чуть ли не издевается над людьми. Издевается он и над собой, продолжая тему экспериментов над внешностью. Об этом свидетельствуют и тяжелые серебряные кольца, которыми увешаны оба уха, в общей сложности шесть, по три на каждом ухе, что еще раз доказывает – меры он не знает. К слову, серебро со временем стало единственным металлом, получившим признание в глазах Миллера. Мелкие незаметные побрякушки обязательно выполнены именно в серебре и никак иначе. А уж ради своего образа юноша привык выкладываться по полной, готовый ради какой-нибудь врезавшейся в память вещи положить на ее поиски сколько угодно времени и после потратить любые деньги. Все это граничит с определенным фанатизмом, но лишь поверхностно.
И все же, вернемся к общему образу парня. Нам уже удалось уяснить, что он альбинос, а из этого помимо белесых волос и красных глаз выходит еще один признак – очень светлая кожа, если не сказать болезненно-бледная. Светлая пленка полупрозрачных тканей над переплетением крепких вен с виду кажется насколько тонкой, что кажется, она порвется от малейшего прикосновения. Обладатель же тела явно пришел к обратному выводу, ибо внешне хрупкое тело в момент быстро угасшего помешательства на спорте получило нагрузку вполне достаточную, чтобы обрасти мышцами и приобрести более спортивный вид. Но может быть и не спорт тому вина, а неиссякаемое стремление «начистить кому-нибудь табло». Уж оно-то в любом случае регулярно вносит какие-то изменения во внешность юноши. Знаете, как ярко выглядят синяки и раны на бледной коже? Посмотрите на Миллера, и будете знать. В образе есть что-то агрессивное, если и не дикое, то на домашнего котенка он точно не тянет. В чертах лица тоже есть что-то резкое, может быть, в непривычки они выглядят слишком острыми, но не грубыми. Набор прямых линий, небрежно проведенных чьей-то своевольной рукой. Довольно таки тонкие и такие же светлые брови, отчерченные творцом без тех резких изгибов, которые многие считают выразительными. А эти чуть подгибаются вниз лишь ближе к виску, да и в мимике играют не самую сильную роль – команд разума слушаются плохо, приподнимаются разве что обе одновременно, а при попытках приподнять только одну в выразительном жесте удивления, получается напряженная гримаса, вызывающая смех, как у самого юноши, так и у окружающих. Но кто знает, что при этом заставляет продолжать схожие попытки. Дальше, по мере продвижения по лицу, тонкий нос, при взгляде в профиль чуть выгнутый внутрь со слегка вздернутым кончиком. Переносица настолько узкая, что подобрать очки, которые удачно сели бы на нее, безумно сложно, наибольшая часть из них неминуемо спадает. Но, в то же время, Чейз очень уважает различные очки как элемент стиля, к тому же, если извращения над внешностью заканчиваются и совершенно ненужным медицинским очкам предпочитаются обычные солнечные, это становится еще и отличным поводом перестать прятать глаза. Линия губ ненамного шире, но если учесть, что полные губы отчего-то всегда вызывали у этого человека только излишнюю раздражительность, то с его точки зрения это только на руку, а никого другого он слушать и не будет. Цвет губ по яркости порой не уступает цвету глаз, по одной простой причине, благодаря навязчивой привычке нещадно кусать губы на нервной почве, после чего они каждый раз кроме красноты приобретали трещины и крайне нездоровый вид.  В этом черном деле помогает то, что один зуб был слегка сколот при давно забытых обстоятельствах, приобретя вид клыка. Подбородок также узкий, острый, выглядящий действительно властным, но, по правде, когда Миллер избавляет от ленивой апатичности, становится ясно видно, что этот человек умеет подчинять и приказывать, хотя четко выраженной боязни у окружающих не вызывает, несмотря на устрашающе широкие плечи и цепкий взгляд и без того пугающих глаз. Без определенного обаяния тоже не обошлось, все зависит от того, как смотреть со стороны. Каждый видит по-своему.

о6.Характер.
Опираясь на внешность, Чейза вполне можно назвать белым и пушистым почти без натяжки. Но, будьте уверены, ваше мнение рассыплется на части даже после недолговременного общения. С одной стороны, Миллер прекрасно может сыграть в этой жизни любую роль, ну, или почти любую. Живет образами, проще говоря, пусть не всегда, но всегда четко понимает, когда это в самом деле требуется. Но на образ готов сослаться только в том случае, если чувствует реальную опасность для своей драной шкуры. Несмотря на всю заносчивость юноши, по своей сути он достаточно труслив. И в то же время довольно таки расчетлив. Практически никогда он не позволяет себе распаляться, даже в ожесточенных разбирательствах способный холодно рассмеяться противнику в лицо. Впрочем, на лице может отразиться все что угодно, от нескрываемой насмешки до боли, обиды или усталости – кто-то мог бы назвать подобное по-детски ярким выражением своих чувств, но попробуйте заявить это в лицо Миллеру. Но стоит почувствовать, что опасность превосходит допустимые границы, все высокомерие разом сворачивается в сдержанную учтивость. И тут же сразу примешивается другое качество – злопамятство. Безусловно, мстительность в какой-то мере присутствует в характере каждого человека, отдельными личностями упорно подавляемая. Но Чейз подобных кадров считает существами удивительными, не воспринимая необходимость сдерживать негативное отношение к кому-либо. И, следовательно, после каждого своего отступления парень двадцать раз найдет возможность раздражающими колкостями вернуться к упущенной теме, как только вероятность поплатиться за это своей шкурой снова приравняется нулю.
К слову о заносчивости, любое действие окружающих вызывает целую бурю эмоций. По стилю жизни всегда готов добавить впечатлений себе и окружающим. Проще говоря, неконтролируемо нарывается на неприятности двадцать четыре часа в сутки, видимо, чтобы после найти себе занятие в виде разгребания образовавшихся проблем. В плане выполнения поставленных задач Чейз на редкость ответственен, да и вообще по своей природе ценит скорее сложности, чем бездействие. К слову, ценностей у этого человека достаточно много, причем самого разного характера. Начиная от каких-то вполне материальных глупостей, и заканчивая ценностями моральными или, как было бы логичнее назвать сие явление, ценностями духовными, которые во внешнем образе заметить почти невозможно. Впрочем, Миллер непростительно редко переходит на откровенность, но рано или поздно, как известно, любые оковы сознания срывает, что заканчивается яростными всплесками эмоций, избавленными от привычных ядовитых ноток, зато наделенными чуть ли не до смущения доводящей откровенностью, раскрывающей потаенные грани сознания, выставлять которые не положено хотя бы по каким-то моральным нормам.
А что для нас моральные нормы? Прежде всего, прекрасная возможность управлять человеческим поведением. Если один раз человек споткнулся на каком-то понятии, проявив слабость и не скрыв трепетного отношения, позже вполне можно поиграть на нервах, проявляя пусть даже только вежливое любопытство к фактору этого преклонения. В поведении людей заложено, что проще найти недочет в себе, чем устранить единственную тварь, на этот недочет указавшую. Нельзя сказать, чтобы в поведении Чейза этого не было, конечно, в поисках собственных недочетов рылся постоянно. И нормы вместе с боготворящим отношением были. Да и, что уж, скрыть их не всегда удавалось. Но насмехаться над трепетом других при этом ничто не мешало. В глазах окружающих проще быть убежденным циником. Главное самому не забыть таким образом, что стоило бы ценить. Ради чего стоило бы бороться.
Иногда, наблюдая за поведением Миллера, хочется закричать – научите его бояться! Хоть парень и проявляет страх перед отдельными личностями, которые представляют опасность на данный конкретный момент, он совершенно не видит причин опасаться чего-то глобального, с расчетом на долгий срок, вследствие чего легко ведется на любые авантюры, если есть хоть малейший шанс получить с них выгоду. Вероятно, именно из-за этого он так же не терпит долгосрочных знакомств. Люди, в большинстве своем, действуют ему на нервы, а когда что-то заставляет поддерживать отдельные связи по несколько недель, а то и месяцев, это заведомо означает шикарную нервотрепку на неопределенный срок. По отношению ко многих людям, Чейз предпочитает ставить себя выше других, вне зависимости от их положения в обществе. К чему лишний раз опускаться до чьего-то уровня, когда можно легко заставить людей самим задирать головы до нужной высоты, не склоняясь даже там, где было бы положено. Но какой-то сдвиг невольно происходит, когда в предвзятом отношении к окружающим появляются бреши уважения, восхищения или других плохо сдерживаемых эмоций. В таком случае эффект может быть самым разным. Заручившись доверием наемника однажды, человек может рассчитывать на постоянное присутствие преданной собачки, которая будет терпеть любые, пусть и самые бессмысленные и унизительные поручения, выполняя абсолютно все и при этом преданно виляя хвостом, если бы такой имелся, и будучи полностью уверенным в идеальности своего «хозяина».
Целеустремленность это однозначно то, чем можно объяснить все действия в целом, не отвлекаясь на отдельные побуждения и способы достижения цели. Здесь и образы – чтобы не сбиться с пути к цели, здесь и расчетливость – цели ведь не добиться без тактики, в тот же список идут и ценности – без них даже по четкому пути можно зайти в тупик. В один ничем не примечательный день мозаика характера уже сложилась, чтобы теперь остаться неизменной.
«И так уже много тысяч лет…» (c).

о7.Биография.
Жизнь, полная красок от начала до конца. Не примечательно, возможно, только рождение и первый десяток лет жизни, проведенный по скучным правилам и заключающийся в однообразном повторении монотонных действий. Сделай то, сделай это. Чейз был послушным мальчиком, несмотря на то, что ему в самом раннем возрасте пришлось обзавестись приемными родителями, а дети таковых обычно не жалуют. Но Чейзу было параллельно. Он и родных-то толком не помнил, какой смысл зацикливаться на том, что эти чужие, а где-то были свои. Своих как будто не было с самого начала. Единственное, о чем парень впоследствии жалел, так это о том, что безропотно позволил разлучить его с родной сестрой. Часто вспоминал об этом в более старшем возрасте, возвращаясь в прошлое и пытаясь перенести его на манер будущего. Что никогда не удавалось, как и следовало ожидать. Да и какой там, если он и своего-то имени вскоре не помнил, не то, что кого-то из родственников. Имя Чейз Миллер не принадлежало ему изначально, точнее, принадлежало только имя, как назло оставленное, фамилия же была взята от новых родителей.
Но через какое-то время жизнь начала преподносить первые сюрпризы, не позволяя отвлекаться на прошлое и унося в суровое настоящее. День за днем повтор одного и того же, только теперь давление чувствовалось на порядок сильнее. Ты должен ломать окружающих, или они сломают тебя. Ты должен стать лучше. Ты обладаешь всеми необходимыми параметрами, так почему же ты не стремишься. Фанатизм чудесных родителей начался с учебы. Чейз был не худшим, далеко не худшим, но до лучшего явно не дотягивал. И ему день за днем повторяли, что это лишь последствия лени и недостаточного старания. Подобное суждение было доведено в сознании парня до автоматизма. До того, что потеряло всякий смысл. Захотелось какого-то самовыражения, безумно, дико, эдакая ломка к шестнадцати годам раздирала Миллера на части, но продолжалась она только до первого магического «а давай…». В полном варианте оно звучало как первые предложения пай-мальчику устраивать прогулы учебы, перестать соблюдать правила, испробовать что-то новое, начать новую жизнь и новое дело. Не менее заманчиво выглядело слово бизнес, перспектива, которая, по словам все тех же родителей, открывается только немыслимым трудом, а тут такая заманчивая перспектива почти без затрат и усилий. Чейз, несомненно, загорелся идеей.
Как было завещано нам в незапамятные времена и вплоть до времени нашего, всегда среди людей лучше всего продавались секс, наркотики и рок-н-ролл. Одних людей это просто привлекало, других же затягивало с головой. К сожалению, а может и к счастью, Миллер относился ко второй категории людей. Казалось, всю жизнь он висел на тормозах где-то на наклонной плоскости, и в какой-то момент тормоза сорвало. Но только не получилось дать газ в пол, эстакада не пройдена, теперь он стремительно летит вниз.
Одним из переломных моментов жизни стал побег из дома. Спонтанное решение, подкинутое во все той же новой компании милейших людей, распоряжающихся своей чудесной марионеткой так, как захотят. Надо отдать должное, после выполнения их задания, на улице парня не оставили, предоставив возможность поселиться в доме одного из товарищей под видом гостя из другого города. Жизнь заходила на крутой вираж. Та же компания открыла для себя все три составляющие продажного существования людей, а после и некоторые дополнительные свойства выбранного ими пути. Чейз, по сути, яркий и общительный, быстро стал любимчиком, которому доверяли интересные дела. Но интерес в данном случае означал и опасность. По великолепному стечению обстоятельств, у одного из ближайших родичей кого-то из дружков имелась лицензия на ношение оружия, а само оружие, стало быть, хранилось в доме. Какого-то паршивого пистолета хватило, чтобы добавить новый перелом на избитый хребет жизни. Своеобразным развлечением стало запугивание случайных людей. Тогда-то у Миллера и открылись чудесные актерские способности, ради чего его и оставили на главной роли. Если быть точнее, то в запугивание это еще не успело перерасти, успели спланировать лишь первое «нападение». Но, кто знает, как и почему, вышло так, что пистолет оказался заряжен, когда его пафосным жестом приставили к виску жертвы. Полет к низам продолжается.
Тут же совершенно случайным образом все приятели Чейза один за другим исчезли из его жизни, не задержавшись ни на день. Крысы бегут с корабля. Проблема в том, что они просчитались – корабль не потонул. Происшествие осталось незамеченным в глазах властей. Тем не менее, вернуться к прежней жизни Миллер все же не рискнул. Его ждала новая жизнь с новыми подонками. Кто бы мог подумать, что наркотики порой спасают, а не убивают. Упорство и хорошо подвешенный на язвительные речи язык позволили пробиться на уровень выше, хоть и не в особо опасные круги, что было только к лучшему. Парню повезло оказаться в нужном месте в нужное время. Стать невзрачным дилером, не обделенным в собственной выгоде от продаж, как и следовало ожидать. Товар до банальности актуален – все та же спасительная во всех смыслах наркота. В свое время Чейзу повезло хорошо стартовать в этом деле. В свои тогдашние шестнадцать он вполне потянул бы на восемнадцатилетнего, а самоуверенности в потоке юношеского максимализма было не занимать. Со временем уверенность эта, бьющая из подсознания неконтролируемым потоком, сменилась уверенностью, мягко обволакивающей подсознание и приносящей спокойствие в происходящем вокруг дурдоме. Даже планы стали захватывать чуть больший срок. Появление квартиры. Появление немаловажных связей. Появление личных знакомств. Проходило продвижение не быстро, на завершенное оно не походит и сейчас, но это не повод останавливаться, выбрав теплое гнездышко. Ведь все мы знаем, движение – это жизнь.

о8.Организация (для смертных).
В организации не состоит, упорно игнорируя ее существование.

о9.Уровень (для потусторонних существ).
---

10.Способности.
Способности отсутствуют, за исключением собственных навыков.

11.Положение в городе.
Дилер. Объект продаж - наркотики.

12.Пробный пост.
Твоя кожа как будто раскалена напряжением добела. Ты – раскаленный прут, вдобавок скручиваемый сам каждым шагом чьей-то властной рукой. Просто прут, наделенный возможностью видеть, дышать, да плюс еще несколькими бесполезными функциями. Обстановка – песок, трусливо расползающийся под твоими ногами в стороны и позволяющий безвольно тонуть. Сначала засыпающийся в глаза и уши, после забивающий глотку так, что становится невозможно дышать, а затем, не выдерживая температуры твоего напряжения, начинающий плавиться. Снаружи и внутри. Становишься его частью и тонешь – не в песке, в себе, отдельно тебя уже не существует.
Чейз раздраженно тряхнул головой, на общепринятом языке жестом показывая свое раздражение неподобающими мыслями. Ассоциации были едва ли не подозрительными в столь неподходящей ситуации и неадекватных обстоятельствах. Парень панически огляделся. Вокруг такие же искаженные ужасом лица. Размеренное мигание красной лампочки древней камеры, единственного предмета, даже среди неодушевленных, который, казалось, остался равнодушен к произошедшему. Резкий звук выстрела все еще гудел в ушах.
Горло будто бы и правда забил песок, юноша шумно сглотнул подступивший комок, но облегчения не почувствовал. Вернувшись на пару минут назад, они еще совсем недавно издевательски смеялись, поставив до смерти напуганного человека на колени перед камерой, весело командуя, чтобы план удался лучшим образом. Миллер, кажется, тоже что-то говорил, возможно даже принимал участие. Новый перекошенный взгляд по собравшейся вокруг компании. Попытка понять, откуда все-таки прозвучал выстрел, и отчего посреди улицы сейчас валяется тело какого-то мужчины, с едва ли не размазанными по асфальту мозгами, в самом буквальном смысле.
Еще один громовой раскат никто не услышал, он прозвучал только лишь в голове парня.
Осознание пришло. Стрелял он. Сначала, красуясь перед камерой, говорил что-то человеку перед собой, картинно смеялся над его мольбами. На самом деле, было не смешно. Было отвратительно, но бросать дело на полпути Чейз не привык, раз уж начал, спектакль следовало довести до конца. Спектакль, хах.
«Знал бы, какая падла успела зарядить пистолет – убил бы, - и тут же насмешливая поправка подсознания: - Еще одного?»
Персонажи картины постепенно начали оживать, разгоняя липкий туман в мыслях и заставляя двигаться одеревеневшие конечности. Ты знаешь, что если бы хоть немного умел рисовать, обязательно продолжил бы, научился и нашел бы, чему посвятить свою жизнь. Всегда мечтал, так? Всегда восхищался, какой смысл спорить, ты это знаешь, безымянный и безуспешный художник. И Чейз Миллер это знает. А еще ты знаешь, что вы с ним – один и тот же человек. Как бы эта мысль не была тебе противна. И, да, ты, безусловно, любишь обе свои вариации. Но у тебя не раздвоение личности, нет. Просто другим не понять.
Раздаются первые надломленные голоса, которых Чейз почти не слышит, хотя точно знает, что к нему они не обращаются. Недовольно кривится, все-таки, по его мнению, они говорят слишком громко, хорошо хоть хватило ума не поднять визг. Но с одной стороны, не помешало бы. Какие-то сильные эмоции или впечатления, быть может, привели бы его в чувство, а сейчас Миллер уже готов был потерять последнюю связь с сознанием. Перед глазами прошла легкая рябь, отзвук звенящих нервов. Пальцы безвольно разжались, выпуская оружие в полет к земле. Оно больше не имеет значения, и чем дальше оно окажется, тем лучше.
Будто камень с души, в самом деле. Хотя о какой душе речь, если у такого прирожденного циника она и есть, то насколько прогнившая, что давно перестала функционировать в соответствующем направлении. Но, избавившись от орудия, с помощью которого было совершено их черное дело, дышать стало на порядок легче, весьма забавная особенность. Беспощадный огонь по всему телу растекся мягким теплом, будто исчез источник жара, не успев разжечь пламя в полной мере, чтобы оно затихло лишь после того, как выжжет всю предоставленную территорию.
Образ сменился. Теперь Миллер будто проглотил стальной стержень, распрямил спину, поднимая убийственный взгляд навстречу невольным соучастникам. Судя по всему, уже это привлекло немалое внимание, редко что заставляло Чейза акцентировать внимание на конкретных людях, не говоря уж том, что плечи он не разворачивал чуть ли не из принципа, не считая необходимым как-то выставляться перед низшими существами. Он-то цену себе знает, а их пренебрежительное отношение – их же проблемы, ему хуже не будет. Никогда раньше не бывало. В горле заклокотало что-то похожее на рычание, а на деле то было просто выбиванием все того же комка. Чейз поправил на переносице темные очки, внезапно вспомнив об их существовании. Крайне предусмотрительно, что не говори. Сдвинул их чуть ниже, с наслаждением наблюдая, как люди начинают избегать взгляда красных глаз. Провел кончиком языка по сколотому зубу, всегда так делал, когда нервничал. И, апатично глядя в пространство перед собой:
- Доигрались, товарищи.

ok.